Неточные совпадения
Дух должен бесстрашно идти по пути материального
развития, узрев в нем свою
собственную объективацию и манифестацию.
Можно установить четыре периода в отношении человека к космосу: 1) погружение человека в космическую жизнь, зависимость от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности, человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение от власти космических сил, от духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой,
развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы человека над природой и рабство человека у
собственных открытий.
Мешать
развитию в вас убеждений, которые соответствовали бы его
собственным убеждениям, для этого притворяться думающим не то, что думает, это было бы уже прямо бесчестным делом.
Но чужие мысли полезны только для
развития собственных.
Он рассказал, наконец, что Павлищев встретился однажды в Берлине с профессором Шнейдером, швейцарцем, который занимается именно этими болезнями, имеет заведение в Швейцарии, в кантоне Валлийском, лечит по своей методе холодною водой, гимнастикой, лечит и от идиотизма, и от сумасшествия, при этом обучает и берется вообще за духовное
развитие; что Павлищев отправил его к нему в Швейцарию, лет назад около пяти, а сам два года тому назад умер, внезапно, не сделав распоряжений; что Шнейдер держал и долечивал его еще года два; что он его не вылечил, но очень много помог; и что, наконец, по его
собственному желанию и по одному встретившемуся обстоятельству, отправил его теперь в Россию.
— Благодаря нашему
развитию мы не можем, по крайней мере долгое время, обманываться
собственными чувствами.
Представил только печатную программу общества, заграничной печати, и проект
развития системы дальнейших действий, написанный хотя и начерно, но
собственною рукой Петра Степановича.
Такого рода историческое
развитие, разумеется, имело следствием упадок нравственности общественной: уважение к
собственному достоинству потерялось, вера в право, а следовательно и сознание долга — ослабли, произвол попирал право, под произвол подтачивалась хитрость.
Неудача или ушиб составляли, впрочем, половину горя; другая половина, более веская, заключалась в тузах, которыми всякий раз наделял его Беккер, забывавший, что упражнениями такого рода он скорее мог содействовать к
развитию собственных мускулов, которые и без того были у него в надежном порядке.
Их
развитие не так высоко, чтобы понять значение своей родины в среде других народов; их чувства не так сильны, чтобы выразиться в практической деятельности; их личность не столько самобытна, чтобы в
собственных силах искать прав на какое-нибудь значение.
— Следовало, значит, сочинить
собственное, народное определение цивилизации, в котором бы идеи и умственное
развитие человека были сами по себе, а общественное благосостояние — само по себе.
Напротив, при этих-то мелочных заимствованиях, удовлетворявших вкусу немногих бояр, которые желали воспользоваться европейскою образованностью для
собственной потехи, Русь всего менее могла бы успеть в своем
развитии, тогда как реформа Петра, взволновавши давнишний застой Руси, разорвавши узы, которыми связывали всех остатки местничества и другие боярские предрассудки и обычаи, давши больше простора всем классам, значительно ускорила ход самой образованности, которая до того подвигалась таким медленным, едва приметным шагом, а вместе с тем раздвинула и пределы литературы.
В своем крайнем
развитии оно переходит опять в излишнюю угодливость, робость, боязнь
собственного мнения, — и это мы нередко видим в наших крестьянах, которых вообще все обстоятельства жизни так и ведут к пресловутому смиренномудрию славянофилов.
Я отыскивал его в истории человечества и в моем
собственном сознании, и я пришел к ненарушимому убеждению, что смерти не существует; что жизнь не может быть иная, как только вечная; что бесконечное совершенствование есть закон жизни, что всякая способность, всякая мысль, всякое стремление, вложенное в меня, должно иметь свое практическое
развитие; что мы обладаем мыслями, стремлениями, которые далеко превосходят возможности нашей земной жизни; что то самое, что мы обладаем ими и не можем проследить их происхождения от наших чувств, служит доказательством того, что они происходят в нас из области, находящейся вне земли, и могут быть осуществлены только вне ее; что ничто не погибает здесь на земле, кроме видимости, и что думать, что мы умираем, потому что умирает наше тело, — всё равно что думать, что работник умер потому, что орудия его износились.
В силу своей
собственной косности и тяжести мир как бы отваливается от Бога, подвергается «инволюции» [Обратное
развитие, свертывание (лат.); «обратная эманация»; термин, аналогичный complicatio (свертывание) Николая Кузанского.], замыкается в себе, и постепенно гаснут в нем лучи райского богопознания и замирают райские песни.
Это свидетельствует о
развитии духа научности вообще, а вместе с тем и о творческом упадке религии, при котором коллекционирование чужих сокровищ заставляет забывать о своей
собственной бедности [Такое значение
развития науки о религии отметил еще Гегель: «Если познание религии понимается лишь исторически, то мы должны рассматривать теологов, дошедших до такого понимания, как конторщиков торгового дома, которые ведут бухгалтерию только относительно чужого богатства, работают лишь для других, не приобретая
собственного имущества; хотя они получают плату, но их заслуга только в обслуживании и регистрировании того, что составляет имущество других…
Мне помнится, что я под конец мазурки дал ей слово, что буду учиться, и именно так, как она мне внушала, то есть не для получения привилегий и прав, а для себя, для своего
собственного усовершенствования и
развития.
По его
собственной теории это внушено ему обществом на известной ступени его
развития, при известной его структуре.
На бледном лице его застыло такое выражение, как будто он прислушивался или же следил за
развитием собственных мыслей; печаль и что-то похожее на испуг показались в его больших, немигающих глазах.
К моей личной жизни относится и мое
собственное писательское
развитие, и работа за эти два сезона 1863–1865 годов.
Несмотря на раннее
развитие тела, мысли о существе другого пола, долженствующем пополнить ее
собственное «я», не посещали еще юной головки, хотя за последнее время, слушая песни своих сенных девушек, песни о суженых, о молодцах-юношах, о любви их к своим зазнобушкам, все ее существо стало охватывать какое-то неопределенное волнение, и невольно порой она затуманивалась и непрошеные гости — слезы навертывались на ее чудные глаза.
В этом наивном самодовольстве культурных людей, в их незнании границ
собственного я (а точнее, по ницшевской терминологии, своего «сам») — я вижу опасность и препятствия к дальнейшему
развитию и очеловечению их несовершенной природы. Человек собой довольный — человек конченый, и если у вас тонкое обоняние, в его присутствии вы услышите запах разлагающегося трупа. Чтобы идти вперед, чаще оглядывайтесь назад, ибо иначе вы забудете, откуда вы вышли и куда нужно вам идти.